Главная → Дипломатический словарь
(англ. digital sovereignty)
Также используется термин «информационный суверенитет»
Право и способность государства формировать информационную политику, распоряжаться информационными потоками, обеспечивать информационную безопасность независимо от внешнего влияния; возможность государства разрабатывать и внедрять собственные технологии и стандарты без необходимости полагаться на иностранные решения.
Цифровой суверенитет предполагает возможность государства определять степень и способы своего участия в отношениях, связанных с применением цифровых технологий при реализации национальных интересов [3].
Признак цифрового суверенитета — право на независимое управление ресурсами, действующими в национальных сегментах цифрового пространства. Реализация цифрового суверенитета связана с нормативной составляющей, выраженной в праве государственных институтов на реализацию надзорных, контрольных и регулятивных функций [3].
Методы достижения цифрового суверенитета [5]:
- технологические, включающие обеспечение контроля над данными, оборудованием и программным обеспечением;
- законодательные, включающие защиту независимости государства и прав граждан в информационном пространстве от внешних угроз.
Проблематика цифрового суверенитета исходит из того, что большинство ключевых сфер жизнедеятельности переходят в цифровое пространство. Внимание к цифровому суверенитету обусловлено глобальным характером технологических трансформаций [3].
Рост геополитической напряженности сопряжен с «технологическими конфликтами» — информационным вторжением в суверенные национальные пространства, возрастающим информационным противоборством в глобальном пространстве, кибератаках на национальные политические и экономические институты и т.п. [3].
Пандемия новой коронавирусной инфекции (2020-2023 гг.), а также практика односторонних санкций стран Запада продемонстрировала степень ограниченности свободы выбора в отношении цифровых услуг [5].
По данным экспертов Всемирного экономического форума, на мировом рынке цифровых продуктов доминируют США и КНР. США принадлежит более 60% всех доменов в интернете; более 50% глобальных сетей доставки видео и аудиоконтента, а также транснациональные цифровые гиганты. 92% всех данных в западном мире, включая данные национальных правительств, хранятся на серверах, принадлежащих США [5].
На США и КНР приходится 75% патентов, связанных с блокчейном; 50% мирового рынка Интернета вещей; 75% мирового рынка облачных вычислений; 90% рыночной капитализации крупнейших мировых цифровых платформ [5].
Россия первой обратила внимание на значимость обеспечения цифрового суверенитета, продвигая с 1998 года инициативу в области выработки правил ответственного поведения государств в области международной информационной безопасности [1].
Одно из первых упоминаний цифрового суверенитета появилось в итоговых документах Всемирной встречи на высшем уровне по вопросам информационного общества, которая прошла под эгидой ООН в 2003 году и в 2005 году [1].
Китай — первопроходец в области суверенного развития цифровых технологий. КНР обладает собственными аналогами всех привычных в остальном мире платформ, что позволяет «китайскому интернету» развиваться внутри цифровых границ государства. В последние годы Китай демонстрирует возрастающую готовность защищать суверенитет в области данных [1].
Особенностью подхода США выступает делегирование значительных полномочий и задач в области безопасности и управления данными частному сектору. Американские ИТ-компании при поддержке Государственного департамента нередко выступают с международными инициативами [1].
Формируется концепция цифрового суверенитета Европейского союза. В 2020 году Европарламент опубликовал исследование «Цифровой суверенитет для Европы» (Digital Sovereignty for Europe) [1].
В Бразилии и Индонезии дискуссии по вопросу цифрового суверенитета концентрируются вокруг проблемы преодоления цифрового разрыва, необходимости контроля и обеспечения безопасности критических информационных инфраструктур [1].
В 2019 году в России был принят Федеральный закон от 01.05.2019 №90-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О связи» и Федеральный закон «Об информации, информационных технологиях и о защите информации», который сформировал правовую базу для централизованного управления Интернетом в государственных границах. Начало Специальной военной операции (СВО) в 2022 году и обострение отношений со странами Запада актуализировали политику России в области цифрового суверенитета. На территории России запрещена деятельность ряда западных ИТ-платформ [1].
Проблематика информационной безопасности и цифрового суверенитета отражена в работе ШОС и ОДКБ; организациями приняты документы, подтверждающие значимость данной категории к цифровой среде [1].
МИД России неоднократно выступал с критикой США за навязывание цифрового неоколониального диктата и попытки вмешательства во внутренние дела государств за счет налаженной американскими спецслужбами глобальной системы шпионажа и перехвата персональных данных [4].
Россия разделяет приверженность принципам суверенного равенства государств и невмешательства в их внутренние дела, выступает за необходимость преодоления цифрового разрыва между Западом и Глобальным Югом, считает неприемлемым технологический колониализм [2].
Обновлено: 28 марта 2024 г.